«Жителям центра пришлось спасаться в городском овраге с протекавшей по нему речкой Балакиревицей и на реке Вятке. Правда, и на реке в тот день много раз загорались плоты и сложенное на них имущество, но там можно было побросать вещи в воду и самим туда залезть, что жители и проделывали.

Сила огня была такова, что о тушении уже не думали, спасались сами. Известен случай, когда от нивелира, вынесенного с прочим имуществом на берег, осталась только часть медной трубы с расплавленным стеклом объектива. Сейчас я вспомнил случай, характеризующий силу ветра в часы пожара. В двадцати пяти километрах от Котельнича находится село Пищалье. С выского берега Вятки в ясный день можно увидеть сельскую колокольню, - она белеет на синей лесной полосе на горизонте крохотным восклицательным знаком. В это село и принес воздушный поток легкую шелковую косынку, как весть о беде, - двадцать пять километров летела эта необычная аэрограмма.

В 1926 году неведомый почти никому Котельнич благодаря пожару приобретает всероссийскую известность, чуть ли не славу: о нем пишут в газетах, сравнивают котельничский пожар с другими известными большими пожарами, например в Сызрани, собирают и шлют пожертвования… Слава продолжалась недолго – сенсации забываются быстро. И все же сенсация была, и помощь тоже была. Приехал в Котельнич и выступил перед жителями нарком внутренних дел.

Собственно приезд такого известного человека в Котельнич являлся так же событием, но я не помню большого стечения народа на митинге в городском саду. Слишком озабочены были жители своим устройством после беды, слишком заняты подысканием хоть какого-нибудь жилья; да немного их и осталось в городе, большинство расселилось в окрестных деревнях. Впрочем, в том же загородном саду был организован пункт питания погорельцев и устроена временная библиотека-читальня. Да, прекрасная городская библиотека сгорела, как сгорели и все магазины и продуктовые лавки, - купить что-либо стало возможным только на рынке или в деревнях, - городок являл собой полдесятка квадратных километров черной пустыни, долгие месяцы – летом, осенью и зимой – удушливо пахнувшей гарью».